 |
||||||||
|
||||||||
|
|
||||||||
|
ГЛАВА 26 ОБЫСК
В «СВОБОДЕ» К началу 1993 года
информационная война против меня и «Свободы» достигла наивысшей точки. Потоки
грязи через телевидение, радио и газеты лились без перерыва. И когда мне все
это надоело, я стал искать встречи с представителями разных уровней власти,
чтобы разобраться в причинах этой
несправедливости и травли. Вопросы по этому
поводу возникали и у многих других людей: инвалидов, ветеранов, работников
культуры и т. д., которым «Свобода» помогала. И когда голос общественности
стал слишком громким и настойчивым, милиция, чтобы оправдать свои действия
в отношении нас и поставить в этом
вопросе точку, решила устроить серьезную провокацию, которая заключалась в тщательно спланированном обыске в моем
офисе. К тому времени
ассоциация «Свобода» переросла в акционерное общество, в котором я был
главным учредителем. Помимо этого у меня имелось еще несколько личных фирм с
подставными учредителями. Все эти фирмы имели своих директоров, бухгалтеров и
иных сотрудников, большинство из которых женщины. Все это вместе взятое,
включая отдел безопасности, и воспринималось всеми как «Свобода», хотя само
акционерное общество занимало лишь несколько кабинетов. Располагались
все эти фирмы в двухэтажном здании общежития на территории учебного
автокомбината и занимали весь первый этаж и часть помещений на втором. В
общей сложности под моими структурами находилось более двадцати кабинетов. В
остальных комнатах на втором этаже жили люди, не имевшие к нам никакого
отношения, а по двору мимо окон и входа в офис гуляли работники и учащиеся
автокомбината, так как учебные корпуса находились рядом. Любой человек
мог беспрепятственно зайти ко мне в приемную или в любой другой кабинет и
надеяться на то, что его выслушают. Никаких особых тайн, а тем более
криминала в «Свободе» не было, – все говорилось и делалось открыто. Я знал,
что мы находимся под жестким контролем милиции, поэтому запрещал своим людям
связываться с такими делами, за которые можно зацепиться с точки зрения
закона. Ежедневно подъезжал в свой офис в одно и то же время,
к одиннадцати часам дня, и находился там с небольшими перерывами до позднего
вечера, пока не принимал и не выслушивал всех посетителей. Об этом знали все,
и именно к моменту моего приезда в офис там собиралось больше всего народу.
Знала об этом и милиция. В начале февраля
1993 года в двенадцатом часу дня, минут через пятнадцать после моего приезда
в офис, где меня ожидали помимо моих людей человек тридцать посетителей, к
нам нагрянули сотрудники шестого отдела (по организованной преступности).
Цель их визита – поиск оружия, хотя все знали о том, что я ничего криминального
в своем офисе не держу и запрещаю это делать другим. Да и зачем мне в офисе
оружие, если со мной в Хабаровске считались все?! Руководство
краевого УВД поставило перед подчиненными задачу любым путем
скомпрометировать «Свободу» и показать всем, что это – бандитское гнездо и
главный рассадник преступности в городе и крае. И те решили не разочаровать начальство. После
двухчасового обыска сотрудники милиции разложили на столе в кабинете
генерального директора «Свободы»: две милицейские дубинки, один бронежилет,
два кастета, три газовых пистолета, два десятка патронов от карабина, одну
авторучку, переделанную под мелкокалиберный пистолет, пять миллионов рублей,
изъятых из сейфа, и две иконы с двумя крестами. Все это сняли на видео и уже
на следующий день показали по краевому телевидению с комментариями начальника
пресс-службы краевого УВД майора милиции Баранова. Из всего
перечисленного лишь один газовый пистолет принадлежал нашему сотруднику –
заместителю генерального директора АО «Свобода» Виктору Белокурову, который
никогда не привлекался к уголовной ответственности, имел высшее образование и
инвалидность I-й группы. Остальные два газовых пистолета принадлежали людям,
которых никто из моего окружения не знал, и в «Свободе» они появились перед
самым обыском. У нас сложилось мнение, что их подослали специально, чтобы
показать найденные у них газовые пистолеты по телевизору. О том, что все
было спланировано заранее, говорит в частности и то, что для проведения
обыска к нам приехали не только сотрудники шестого отдела, но и вся
пресс-группа краевого УВД во главе с Барановым. Под уголовную ответственность
газовые пистолеты не попадали, но по телевизору смотрелись как настоящие.
Дубинки и кастеты стражи порядка принесли с собой специально для видеофильма. Бронежилет не
относился к запрещенным вещам, и специального разрешения на его хранение не
требовалось. Незадолго перед тем нам предложили для реализации большую партию
бронежилетов с завода-изготовителя, и тот, который был показан по телевизору,
находился в одной из моих фирм как образец вполне легально. На изъятые пять
миллионов рублей имелись документы, и через какое-то время нам их вернули.
Иконы и кресты, снятые со стены в моем кабинете, после соответствующей проверки
также вернулись на свое место. Шариковая ручка,
стрелявшая мелкокалиберными патронами, принадлежала человеку, который не имел
никакого отношения ни к одной из моих фирм. В «Свободу» он пришел по личному
вопросу, о чем сразу же заявил сотрудникам милиции в момент изъятия у него
этой ручки, и по ходу следствия это подтвердилось. Двадцать
патронов от карабина, найденные в кабинете генерального директора «Свободы»,
были изъяты не из потайного места, а из простого шкафа, не имеющего замка.
Обыск, в котором участвовало более тридцати сотрудников милиции, проводился
одновременно по всему офису, но в этом кабинете его провели почему-то под
самый конец. Генерального директора «Свободы» Игоря Римера вызывали в разные
места для выяснения возникавших у милиции вопросов, а в его кабинете
находились сотрудники шестого отдела.
После этого там появилась картонная коробочка с патронами. Генерального
директора «Свободы» за эти патроны арестовали, но через три дня отпустили,
так как они к нему не клеились. Ключи от кабинета, где нашли патроны, имели
несколько человек: заместитель гендиректора, секретарша и уборщица. К тому же
патроны нашли не под замком, а в месте свободного доступа после того, как в
кабинете побывали сотрудники милиции. Меня спасло то,
что я числился в «Свободе» не начальником, а референтом по межрегиональным
связям. Официального кабинета, куда можно было что-то подкинуть, я не имел, а
над дверью помещения, где принимал посетителей, висела табличка «Комната
отдыха», и эта нейтральная надпись меня неоднократно спасала. Дело о патронах
закрыли через два месяца, так как отпечатки пальцев на них имелись лишь
сотрудников милиции (они раскладывали их на столе для съемок). Иных уголовных
дел помимо этих патронов и стреляющей ручки, найденной у постороннего человека,
не заводили. Однако это не помешало Баранову объявить по краевому
телевидению, что в процессе обыска в «Свободе» из «бандитских тайников»
изъяли арсенал боевого оружия, пистолеты, боеприпасы, дорогую церковную
утварь и неучтенные наличные деньги, в результате чего было заведено много
уголовных дел. При этом,
видимо, «нечаянно» он забыл сказать, что пистолеты, показанные им по
телевизору, не боевые, а газовые. В результате с его «легкой» руки, а точнее
поганого языка, подобную информацию перепечатали почти все местные газеты и
даже некоторые центральные. Ниже в качестве примера приведу несколько
публикаций: “Комсомольская правда”, 10
февраля 1993 г. ВЕК БЫ “СВОБОДЫ” НЕ ВИДАТЬ Пистолеты, кастеты, самодельные резиновые дубинки –
целый арсенал боевого оружия и снаряжения изъят при обыске в Хабаровской
ассоциации “Свобода” работниками регионального управления по борьбе с
организованной преступностью. Как пояснил заместитель начальника управления
Федор Коптев, уголовные дела возбуждены против руководителей “Свободы” –
генерального директора и его заместителя. В их кабинетах обнаружены и изъяты
патроны, бронежилет, а также пять миллионов рублей и реликвии, представляющие
художественную и историческую ценность. Например, стоимость двух икон и двух
крестов определена экспертизой 1,5 миллиона рублей. Крим-пресс. -------------------------------------------------------------------------------------------------------------- “Криминальная хроника”. N 3,
февраль 1993 г. ВЕК “СВОБОДЫ НЕ ВИДАТЬ” В Хабаровске жила-была ассоциация “Свобода”. И вот
недавно прикрыли. И правильно сделали. Вот такой почти рекламный тон. А дело
в том, что “Свобода” оказалась “стиральной доской”. Так теперь называют фирмы
и компании, ассоциации и товарищества, которые отмывают деньги, принадлежащие
различным преступным группировкам. В помещениях “Свободы” обнаружен целый
арсенал: пистолеты, кастеты, резиновые дубинки, в кабинетах начальства нашли
патроны, бронежилет, пять миллионов в рублях, церковную утварь, иконы. Только
пара икон вкупе с двумя крестами была оценена экспертами в полтора миллиона
рублей. Вот уж поистине: век свободы не видать... (Соб. инф.) -------------------------------------------------------------------------------------------------------------- “Тихоокеанская звезда”, 13
февраля 1993 г. НЕПОДТВЕРЖДЕННЫЕ МИЛЛИОНЫ Официально ассоциация “Свобода” занимается
торгово-коммерческой деятельностью. Однако недавно она подвела хабаровчан,
предложив им технический спирт вместо медицинского, а, кроме того, в милицию
стали поступать сигналы, что сотрудники здешней охраны замешаны в
криминальных действиях. Проверкой занялось региональное управление по
организованной преступности. Как сообщили редакции в пресс-группе УВД края,
обыск в “Свободе” дал впечатляющие результаты. Тут обнаружили опасную
огнестрельную новинку: самодельные стреляющие устройства в виде авторучек,
которые стали недавно нелегально изготавливаться в стране и каким-то образом
попали в Хабаровск, а также патроны к ним, самодельные дубинки и кастеты. В кабинете директора ассоциации И. Римера хранились
боеприпасы, а в сейфе – 6,5 млн. рублей, не значившихся ни в каких
документах. Деньги и оружие изъяты. Возбуждены уголовные дела,
ведется следствие. В. Фирсова. Как уже ранее подчеркивал,
ни одного уголовного дела на наших сотрудников не заводили, за исключением
патронов, которые пытались повесить на генерального директора «Свободы» Игоря
Римера, но не получилось. Всю эту шумиху краевое УВД затеяло для того, чтобы
скомпрометировать меня и мое окружение в глазах общественности, и после этого
с нами расправиться. А что касается методов, то очень плохо, когда у людей,
наделенных властью, нет совести, стыда и чести. |