 |
||||||||
|
||||||||
|
|
||||||||
|
ГЛАВА 32 КРЕСТНЫЙ
ОТЕЦ ИЗ ХАБАРОВСКА Так называлась
статья в центральной газете «Комсомольская правда», в которой спецкор газеты
Галина Миронова, жившая в Хабаровске, изложила свои впечатления от встречи со мной. Это произошло после того,
как мы подали заявления в суд на краевое УВД
за клевету и публичные оскорбления в адрес меня и «Свободы». Статья эта заслуживает особого внимания, ибо к
тому моменту обо мне и моей деятельности уже достаточно много писали в
городских и краевых СМИ, но в центральной прессе всерьез ни разу не
упоминали. Тем более что «Комсомольскую правду» читали не только в России, но и далеко за
ее пределами. Для того времени
это была очень смелая и неожиданная статья. Спецкор газеты Галина Миронова
предлагала посмотреть на изменения в обществе, и в частности в Хабаровском
крае, под совершенно новым углом. В силу того, что публикация большая, приведу ее ниже с
сокращениями, оставив только те моменты, которые касаются лично меня: “Комсомольская правда”, 25.05.93
г. “КРЕСТНЫЙ ОТЕЦ ИЗ ХАБАРОВСКА” Мы встретились на нейтральной территории, хотя, как
я потом поняла, предосторожности были ни к чему. Может быть, просто в
психологическом плане так было легче. Несколько минут до его прихода я сильно
переживала, больше всего почему-то волновала его внешность, хотя, конечно,
это не имело основного значения. Вспомнился адвокат Тиразини, потом, сделав
скидку на наше условие, добавила ему наколку и светлую шевелюру. Напрасная
игра воображения! Авторитет, “крестный отец” города, выглядел совершенно
иначе. Я не удержалась и спросила: “Почему же кличка Пудель?” – Это с детства, – объяснял он, – был такой фильм:
Крым, старик, мальчик, белый пудель. У меня был густой белый волос, а сейчас
вот... – он провел рукой по голове, – как у Ленина. – Да вы и похожи, – неожиданно поняла я, про себя
подумав, что сейчас это, наверное, не комплимент. – А у меня и день рождения – 22 апреля. Еще полгода назад даже в страшном сне не приснилось
бы, чтобы вот так довольно обыденно договориться о встрече с авторитетом
уголовного мира и “поговорить за жизнь”. В принципе, конечно, всегда было
известно о существовании какого-то другого параллельного мира со своими
законами, моралью, уставом и казной. Но простые горожане были настолько
далеки от всего этого, что только скупые сведения, услышанные случайно, их
удивляли на короткое время... Когда все это началось, никто не скажет, вызревало
постепенно. Но вот милиция в Хабаровском крае вдруг заговорила о раскладе
криминальных сил и открыто назвала главарей. Это был поразительный и
беспрецедентный шаг с ее стороны. Особенно громко такое прозвучало после
молодежных волнений в Комсомольске-на-Амуре в конце зимы. УВД имело основания
утверждать, что стихийный бунт под крики: “Даешь танцы” был организован
лидерами общака... Тогда-то весь край и узнал, что в Комсомольске-на-Амуре
верховодит Джем... Аналогичное просвещение города произошло и в
Хабаровске. Здесь началось с того, что милиция произвела обыск в одном
акционерном обществе, мало что, впрочем, давший. Но это рядовое событие
повело серьезные разговоры о местном “общаке” и одном из его лидеров. Но и
Пудель сейчас вполне респектабельный предприниматель, акционер и абсолютно
чист перед законом. Дальше события пошли примерно по той же схеме, что и в
Комсомольске-на-Амуре. Коллектив общества “Свобода”, в котором состоял
Пудель, расценил информацию о себе, связывающую его с преступным миром, как
богатую игру воображения, и тоже подал в суд на краевое УВД. “Свободу” начали
активно защищать старики, инвалиды, поскольку организация занималась крупной
благотворительностью. По местному коммерческому телевидению пошли передачи в
поддержку фирмы. А милиции опять же оказалось крыть нечем. Да и просто нечем
с точки зрения закона. – Господи! – воскликнули некоторые. – К чему нам
тогда все эти разговоры о кассах, “крестных отцах”, если с ними не могут
разобраться. Как же так, все о них знают, а они на свободе?! Милицию большинство так и не поняло, возможно,
потому, что, выдав информацию общественности, она не объяснилась до конца, а
может быть, и вовсе не свойственно ей делать широкие выводы. За кадром
осталась главная мысль: параллельные миры сегодня не только пересеклись, но и
сливаются, и результаты не заставят себя ждать. Было время, когда служебным злонамерением считался
всякий разговор о существовании организованной преступности, “такого у нас
быть не могло”. Теперь, когда созданное наконец управление по организованной
преступности обнародовало явление, это тоже кажется сказкой. Ну, допустим,
Джем уже сказал, что в скором будущем станет мэром Комсомольска-на-Амуре.
Можно смеяться! А между тем Пуделя уже называют неофициальным мэром
Хабаровска. И явились пудели обществу не устрашающими монстрами каких-то
“малин”, а обаятельными, умными людьми, вполне легализованными в жизни. Вспоминая какую-то брошюру, типа настольной книги
следователя, я с трудом пыталась соотнести Владимира Петровича с образом вора
в законе – чушь! “Не жениться, не работать, не общаться с администрацией” –
это все устарело. Уставы уже переменились. У Владимира Петровича жена, двое
детей, бизнес и знакомых – полгорода. В колонию для малолетних он попал после 8 класса,
десятый заканчивал уже на усиленном режиме. Отсидел 18 лет, 10 из них в
камерах, поскольку в каждой зоне конфликтовал с администрацией. Вышел в 86-м
с клеймом авторитета среди своих, поскольку всегда выступал за принципы не
только ради своего живота. “Меня нелегко перекусить, хотя с виду я – мягкий”,
– говорит он, и это, наверное, так и есть. Жизнь на свободе к тому времени
переменилась. Начались горбачевские времена, кооперативы, движение предпринимателей.
Человек с хваткой и сильной волей имел шанс вписаться в действительность, не
нарушая законов ни общества, ни своей среды. Истории, когда судимые и отсидевшие
долгие годы начинают новую жизнь, как это описывалось в рассказах Льва
Шейнина или показывалось в шукшинской “Калине красной”, казались всегда
какими-то неестественными, часто коробили, а перерождение сегодня, в новых
условиях, куда более реалистично и понятно. Может быть, тогда это была только
мечта, фикция, сейчас – особый логичный ход жизни. И не удивительно, что
такие люди, как Джем и Пудель, став состоятельными гражданами и не потеряв
авторитет в одном мире, с какой-то чрезвычайной легкостью набирают очки в
другом. В принципе это объясняется и тем, что в любом случае лидерами всегда
признавались люди общественные и сильные. (Весьма порочная мысль с точки
зрения милиции). Джема в Комсомольске молодежь уже называет “Батей”.
В то время, когда распались все общественные организации, и ни в одной новой
партии молодежь как бы и не нужна, Джем занимается ею с интересом. Идеи
“общака” видятся уже вовсе не отвратительными. Это вроде взноса в
комсомольскую организацию, где коллектив принимает тебя в свои, обходясь без
всяких занудных нравоучений и лозунгов... Молодежь, естественно, тянется и к Пуделю, но в
акционерном обществе “Свобода” милицию больше всего интересовал некий “отдел
безопасности”. Туда обращались чуть ли не в массовом порядке коммерческие фирмы
за разрешением споров. Конечно, было ясно, что жаловались не какому-то отделу
или обществу в целом, а самому “крестному отцу”, просили разрешить конфликты.
Перечислила, например, одна организация другой деньги и ничего не получила.
Приезжали в “Свободу” с документами, доказательствами, как положено настоящим
истцам. Владимир Петрович времени не жалел, не отнекивался, приглашал
юристов, противоположную сторону и выносил решение. Не подчиняться после
этого авторитету было, мягко говоря, недальновидно. Милиции удалось заснять эпизод, когда на наведение
порядка “отцом” была послана группа. Директор коммерческого магазина никак не
могла выселить арендатора помещения, который деньги за площади не платил и
никуда не уходил. Перед этим она обращалась и в домоуправление, и в исполком,
и к участковому – бесполезно. К “наглому” жильцу тогда приехали крутые ребята
в кожанках. Сила воздействия была потрясающая, хотя никто никого пальцем не
тронул. Мне потом показали в живую некоего Мишу, который для начала задел
головой люстру, потом еле сложился, чтобы сесть, и выложил кулаки-кувалды.
“Ну разве он виноват, что таким родился? – спросили при этом. Почему-то
вспомнилось, что, кажется, в Англии в полицию подбирали специально людей под
два метра – с такими как-то меньше хочется спорить... Самое интересное, куда это “кино” было милиции
девать? Показали журналистам, показали по местным “Новостям”, потом Владимиру
Петровичу выговорили по-хорошему, что, в общем, не надо брать на себя функцию
суда. Референт, должность такая у “крестного отца” в обществе “Свобода”,
плечами пожал, мягко сказал: “Ну и ладно, заставьте тогда людей идти в
настоящие суды...”. А все-то понимают, что лучше туда не соваться, сначала –
волокита, потом решение исполнить не могут, да и не редкость, что суд правит
бывший водитель трамвая, в 45 лет еле кончивший заочный институт. По
телевизору “крестного отца” разоблачали, но вслед за передачей одна
бабуленька письмо для него прислала: “Володя, нельзя ли сделать так, чтобы
квартирных краж не было?”. – Нет, квартирные кражи контролировать не могу, –
серьезно говорит референт. Однако есть и другое. Всем известно было, что у
студентов сразу после стипендии в массовом порядке отбирали деньги, остановил
это “крестный отец” своими методами, “потому что беспредел”. Но, кстати, и
милиция там же проводила мероприятия, и четверо рэкетиров были привлечены к
уголовной ответственности. Но “долю” Владимира Петровича, милиция не
отрицает. Приезжали из села женщины жаловаться, что в дом ворвались трое
пьяных с ружьем, устроили разбой. Нашел виновных, заставил извиниться
публично. Деньги за такие услуги он не берет, как говорится, борется за
правду. – Что же за феномен такой? Откуда благодетель на
нашу голову? – спрашивала я у начальника и зама управления по организованной
преступности. Про них мне говорили, что это фанаты своего дела, люди жесткие,
профессионалы, и можно было ждать, что уж они-то про Пуделя такое расскажут,
так разоблачат его преступную мораль и замыслы, что пустого места не
останется. Оказалось, действительно, все о нем известно, а вот, с одной
стороны, и законов таких нет, чтобы привлечь “крестного отца” за то, что он –
крестный отец. С другой – и в целом человек неплохой. Но дело даже не в том, какие отрицательные и
положительные качества у Джема и Пуделя, как у личностей. Они – люди разные,
но лидеры по натуре, и общество, выходит, будто только их и ждало. Можно
рассказывать, конечно, об обывательской психологии, когда за защитой всегда
бежали к сильному соседу или родственнику, об эффекте популярности, когда один
знакомый советует другому обращаться с проблемой к Пуделю, потому что он –
сила, и хоть он сам его не видел, но уже все говорят! При этом, конечно,
нельзя не догадываться, какую силу может применить “крестный отец” для
острастки, но и это тут же оправдывается: ради справедливости “добро должно
быть с кулаками”. А вот еще строчки из письма: “Посмотрев на вас и послушав,
Владимир Петрович, я бы искренне хотела что-либо сделать для вашей
организации...”. Происходит смещение выбора от государственного человека к
неофициальным авторитетам. Обвинять общество в целом в заблуждении и массовом
помутнении бесполезно, дело скорее в полном ослаблении властей и недоверии к
ним. Что до скандальных сведений о самых избранных
избранниках, это уже превысило всякий допустимый предел без каких-либо
последствий. Идти за помощью к местному чиновнику так же не хочется, как и
писать Руцкому или Степанкову, хотя последний вроде и земляк. А ведь писали
когда-то, например, Терешковой, хоть пар выпускали. Обращаться в суд –
значит, становиться больным сутягой, и примеров тому масса. Тем более что в
судах, например, судятся городской прокурор с депутатом и милицией, а милиция
– с газетой, и крупные начальники друг с другом, оценивая моральные ущербы в
колоссальные суммы. Есть отчего поехать крыше! Сама милиция всегда такая,
какой хочет видеть ее государство. Недавно сын моих знакомых, едва за
восемнадцать, был принят в патрульную службу и чуть ли не на другой день
приехал домой с автоматом! В одном из районов края зовут через газету работать
следователями людей хоть с каким-то образованием. – Я свой авторитет использую на благо города, –
говорит “крестный отец”. Странно это было бы слышать, тем более, когда
имеется в виду криминальная обстановка. Но с некоторых пор местные
милицейские сводки стали удивлять. Раньше Хабаровск, не отстающий в
криминогенном отношении, а то и опережающий других город, как-то более-менее
стал спокойным. С одной стороны, работает остающийся каким-то чудом костяк
милиции, и в тюрьмы, как говорится, некуда сажать, с другой – Владимир
Петрович достаточно открыто в последнее время излагает свою политику
сдерживания, ненасилия, недопущения беспредела. В городе, как и везде,
существуют свои группировки, не только с уголовным прошлым, которые борются
за сферы влияния. Споры, ссоры, конфликты их обычно тянет разрешать с позиции
силы. Недавно, например, во Владивостоке дело дошло до перестрелки из
гранатомета, и, как правило, при таких разборках погибают посторонние люди. А
в Хабаровске группировкам стало удаваться договариваться через “крестного
отца”. В местной газете уже был однажды высказан
крамольный, на первый взгляд, вывод: чем организованнее преступность, тем
больше порядка. В милиции такое утверждение, конечно, не понравилось.
Порядка, по их мнению, прибавилось, может быть, лишь для меньшинства, да и то
порядка непрочного и недолгого, поскольку борьба за власть все равно
продолжается. Настоящий порядок будет только тогда, когда “на уровне” все правоохранительные
органы. Они блюдут букву закона и, самое главное, подконтрольны. Кто и какого
отчета может спросить у авторитетов, проверить их справедливость? Ведь в том
мире тоже люди разные, как и в нашем. Пока же милиция даже отношения с “крестными
отцами”, весьма двойственные, строит на основах чести, хотя не раз уже были
подсказки: мол, подбросьте им что-нибудь да и отправьте в места лишения. А
они на своем: дайте нам закон об организованной преступности, где он? Сейчас
“шестой отдел”, как по-старому продолжают называть управление по
организованной преступности, все-таки остается сильным сдерживающим фактором,
контролирует обстановку, но уже по заведенной привычке я спросила его
начальника: не собирается ли он уходить из органов? – Пока не собираюсь, – ответил полковник. Лично
меня убивает это “пока”. Ведь это почти последние оставшиеся профессионалы, и
уходят они не столько из-за зарплаты, сколько из-за полного разочарования во
власти, осознания бессилия, морального неудовлетворения. Ведь у них в сейфах
мертвая информация не только по “общакам” и “крестным отцам”, но и по
официальным лицам, известным деятелям. Недавно Владимир Петрович пришел в управление с
деловым предложением: коммерсанты готовы создать специальный фонд для
укрепления порядка. Из него комиссия будет выделять деньги на помощь и работу
с освободившимися, в поддержку милиции. Как всегда, в словах предпринимателя
была масса рационального и разумного. Ведь если государство не может
обеспечить органы, давайте поможем. В милиции от этого содрогнулись. Но
некоторые администраторы нашли идею неплохой. Можно воспринимать это как парадоксы времени,
случайные совпадения, но есть один общий принцип во всем: любая более-менее
освободившаяся ниша, ослабленное звено тут же занимается и заполняется
“параллельным миром”. Он инициативен и азартен, организован, да и никакой
параллели уже почти и нет. Их власть еще не большой ребенок, но уж точно
акселерат, способный, развитый, по-своему привлекательный, тем более на фоне
демократии – девочки слабенькой, непостоянной, истеричной. Таким свойственно
влюбляться в волевых парней. Для нас это будет что-то новенькое, но мир этим
уже не удивишь. Галина МИРОНОВА. ПОСЛЕСЛОВИЕ РЕГИОНАЛЬНОГО
УПРАВЛЕНИЯ Со многими выводами в данной статье мы не согласны.
Но сейчас наше общество уже имеет такого монстра, как организованная
преступность. Это явление надо осмыслить, прежде всего, нашим законодателям:
кому выгодно, что по три года мусолят законы? А ведь в конце концов власть
заберут у них, на земле такое не заваляется. Мы пока держим ситуацию под контролем.
ОСОБОЕ МНЕНИЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЯ В.
П. ПОДАТЕВА – Я хочу, чтобы люди научились понимать, что, кроме
белого и черного цветов, в жизни много оттенков. Я лично к власти, к
управлению не рвусь, тем более от имени преступного мира. Как человек
верующий, желаю добра и справедливости. -------------------------------- Комментировать
эту статью не буду, ибо здесь все ясно и понятно. Но на одном моменте, где
Галина Миронова упоминает о моих попытках создать фонд для помощи
освобождающимся из мест заключения и укрепления порядка, внимание заострю. Помогать
освобождающимся и пресекать уличный беспредел я стал почти сразу же после
своего освобождения. Многие коммерсанты и представители общественности готовы
были меня в этом поддержать, но опасались милиции. Исходя из этого, я
неоднократно обращался к руководству краевого УВД с предложениями о
сотрудничестве в этих вопросах. От них мне
требовалось лишь согласие на создание подобного фонда, к которому я хотел
подтянуть представителей разных уровней власти и общественности. Все
финансовые и организационные вопросы готов был взять на себя. Но руководство
краевой милиции не только не желало идти навстречу в этих вопросах, хотя я
обещал, что все будет проводиться под их контролем, но, наоборот, всячески
мешало. А что касается
самой статьи, то для того времени она была достаточно смелой и революционной.
До перестройки людей в нашей стране делили на хороших и плохих не по
моральным и нравственным признакам, а согласно тому положению, которое они в
обществе занимали. Положительным героем считался милиционер, а человек
судимый воспринимался всеми отрицательно. Галина Миронова уловила своим
женским чутьем то, что другим пока было не дано, и попыталась дать объяснение
не с позиции общепринятых мерок и
норм, а в соответствии с изменениями в обществе. Насколько мне
известно, попытка взглянуть на возникшую в Хабаровском крае ситуацию под
необычным для многих углом закончилась для Галины Мироновой не очень
благополучно. На нее «наехали» после этого из краевого УВД, и подобных
статей, где положительно показывался человек с криминальным прошлым, она уже
никогда не писала. И тем не менее
самую важную в своей жизни миссию Галина Миронова, возможно, не осознавая того, выполнила. Она привлекла
внимание международной общественности к моей деятельности именно тогда, когда
в этом возникла необходимость. И, судя по всему, это произошло не случайно, ибо в моей жизни
случайностей нет. |