|
||||||||
|
||||||||
ГЛАВА 43 ПРОТИВОСТОЯНИЕ Как уже
упоминал, в конце января 1994 г. созданному мной движению объявил войну
губернатор Хабаровского края В. И. Ишаев. В связи с этим перед начальником пресс-службы УВД Сергеем
Барановым была поставлена задача, обвинить «Единство» во всевозможных грехах,
чтобы иметь основания для расправы над его сторонниками. В результате этого
на меня и мое окружение полились потоки грязи через разные СМИ. Никто из членов
правления и совета организации «Единство» за рамки закона не переходил, и все
обвинения были голословными. Однако обыватель, приученный за годы Советской
власти верить начальству, милиции и средствам массовой информации, многое
воспринимал за истину, считая, что дыма без огня не бывает. К началу 1994
года я уже окончательно отошел от уличных и общаковых дел и все свои силы,
средства и возможности направил на общественную, культурную и благотворительную
деятельность. «Единство» также нигде за рамки закона не переходило и не
конфликтовало с действующей властью, и даже наоборот, когда намечались
перевыборы губернатора, поддержало действующего главу администрации Виктора
Ишаева. Исходя из этого,
агрессивные действия со стороны краевых властей, казались более чем
странными. Я неоднократно пытался встретиться с Ишаевым и Баланевым, чтобы
разобраться в непонятной ситуации. Но губернатор от встреч уклонялся и
передавал через общих знакомых, что у него нет претензий ни ко мне, ни к
«Единству». А с начальником краевой милиции мы встретились в начале февраля. Вместе со мной
на встречу пришли три человека из правления и совета «Единства». Со стороны
милиции помимо начальника УВД Баланева присутствовали два его заместителя. В
процессе беседы выяснилось, что против меня и «Единства» у краевой милиции
ничего нет. Мы высказали претензии по поводу клеветы со стороны пресс-службы
УВД, и Баланев пообещал это прекратить. Однако слово свое не сдержал. Злобные
выпады не только не прекратились, но стали еще жестче, злей и сильней. Убедившись в
том, что разговоры с начальством бессмысленны, мы стали искать выход на
средства массовой информации с целью рассказать людям правду. Но все местные
СМИ оказались под контролем краевых властей. Положение было неравным. Нас
публично обвиняли в кражах, грабежах, вымогательствах и разбойных нападениях,
а мы не могли защищаться. Помимо всего
прочего Ишаев натравил на меня и мое окружение командующего Дальневосточным
военным округом генерал-полковника Чечеватова и главу всех православных
приходов в Хабаровском крае епископа Иннокентия, которые запретили своим подчиненным контактировать с организацией «Единство». Вокруг
«Единства» к тому времени объединилось немало представителей бизнеса,
культуры, спорта и казачества. Членами движения стали многие уважаемые в
городе и крае люди. Нечестные и непорядочные в организации не
задерживались. Но населению через
пресс-службу краевой милиции и разные СМИ преподносилось, что «Единство» –
это мафия, в которой одни уголовники, а поддерживающие их представители
культуры и общественности – все купленные. Положение
сложилось критическое, но благодаря чуду (а по-иному и не скажешь) мне
удалось найти к середине февраля выход в телеэфир. В результате родился цикл
телепередач, в которых мы наглядно показали, чем занимается «Единство» и кто
входит в его ряды. После этого всем стало очевидно, что «Единство» помогает
людям, а погрязшие в воровстве и коррупции начальники пытаются его
скомпрометировать. К концу марта
краевые власти, сбросив маски борцов за законность, перешли к более жестким
действиям, а меня решили упрятать в тюрьму. Узнав об этом из достоверных
источников, я уехал в начале апреля из Хабаровска. Вернулся через месяц,
когда люди губернатора не ждали, и, решив за три дня накопившиеся вопросы,
так же неожиданно уехал. После этого большую часть времени проводил за
пределами Дальнего Востока. Связь с нужными людьми поддерживал по телефону. В
Хабаровске появлялся в случаях особой необходимости, О том, что за
мной идет охота со стороны губернатора и его окружения, знали многие. Поэтому когда я приезжал в
Хабаровск, меня сопровождали из Москвы люди, известные в общественных и
политических кругах. Их присутствие не давало моим противникам, опасавшимся
огласки, переходить за рамки допустимого. В период с 1994
по 1995 годы со мной в Хабаровск
приезжали из Москвы академик Александр Дерябин, поэтесса Римма Казакова,
председатель свободных профсоюзов России Борис Федоров, начальник Главного
штаба Союза казачьих войск России и Зарубежья Валерий Камшилов, директор
Центра содействия реформе уголовного правосудия в России Валерий Абрамкин и
председатель консервативной партии России Лев Убожко. Все они являлись
членами «Единства», а также (за исключением Дерябина и Казаковой), были
членами Общественной палаты при президенте России. Как говорится в
таких случаях: «нет худа без добра». Из Хабаровска я вынужден был уехать
из-за репрессий, но в Москве судьба свела меня с интересными людьми,
известными в высоких общественных, культурных и политических кругах. Многие
из них, после ознакомления с моей программой, стали членами движения «Единства».
В свою очередь я
стал летом 1994 года заместителем Верховного атамана Союза казачьих войск
России и зарубежья по связям с общественностью, и членом президиума ЦК
свободных профсоюзов России. А в конце ноября помимо всего прочего вошел в
Комиссию по правам человека Общественной палаты при президенте России. После того, как
мне удалось привлечь внимание общественности и официальных властей в Москве к
событиям в Хабаровске, я перешел из защиты в нападение. И в частности подал
заявление в суд от имени «Единства» на краевое УВД и его пресс-службу с целью
привлечь их к уголовной ответственности за клевету и публичные
оскорбления. Ниже процитирую газетную
статью, в которой эта тема затрагивалась: “Тихоокеанская звезда”, 13.07.94
г. “ЕДИНСТВО” ЖДЕТ “МАТПОМОЩЬ” ОТ
МИЛИЦИИ Два раза по формальным причинам откладывалось в
Центральном нарсуде Хабаровска заседание по иску краевой общественной
организации “Единство” о защите чести и достоинства от посягательств, якобы,
на таковые структуры со стороны пресс-службы краевого УВД и самого УВД
Хабаровского края. Тем не менее, на днях процесс пошел. Правда, не
дальше заслушивания сторон. Потому как уже одно это дало судье Лозинской
такую пищу для ума, что очередной сбор истцов и ответчиков она назначила лишь
на конец сентября. Претензии “Единства”, созданного, кто не помнит,
инициативой небезызвестного Владимира Податева, рождены тремя
телерадиопередачами, подготовленными пресс-службой край УВД и непосредственно
касающимися этой организации. Сначала, негодуют истцы, на весь край было
сказано: дескать, в проекте ее структуры есть подразделение по
противодействию правоохранительным органам. Потом “Единство” вывели причастным
к вторжениям в квартиры с оружием, обороту запрещенных предметов и другим
неправомерным действиям. И, наконец, обвинили организацию в том, что она
покупает деятелей культуры, с ней можно решать вопросы об ограблениях,
кражах, угонах автомашин. Как следует из искового заявления, все эти факты и
утверждения не имеют к “Единству” никакого отношения. На самом деле она
“ничем предосудительным не занимается”, а, наоборот, “ведет большую
общественную работу, имеет обширные деловые связи в России и за рубежом,
пользуется заслуженным авторитетом, оказывает помощь и содействие
малообеспеченным слоям населения”. В итоге представители “Единства” ходатайствовали
перед судом обязать ответчиков опровергнуть через средства массовой
информации “порочащие сведения” и одновременно взыскать с них в качестве
возмещения морального ущерба 20 миллионов рублей. Еще предположительно 40
миллионов – за “подрыв деловой репутации” – “Единство” намерено вытребовать у
милиции отдельным иском. Впрочем, та, по всей видимости, сдаваться вовсе не
собирается. Во всяком случае, не отрицая своих стараний выставить “Единство”
именно в криминальном свете, ответчики стараются доказать правоту этого. Так
что процесс, если у сторон хватит стойкости, скорее всего, будет долгим. И. ШКОЛЬНИКОВ Фактов,
подтверждающих противозаконную деятельность «Единства», у краевого УВД не
было, поэтому, как и следовало ожидать, нас стали брать на измор. То судью
отправят в отпуск, то свидетеля или ответчика со стороны УВД – в
командировку, то вообще без причины передвинут слушание дела. Забегая вперед,
могу сказать, что процесс этот затянули и со временем затерли совсем. Районные
судьи подчинялись вышестоящему начальству, а краевой суд находился под
контролем губернатора. Тем не менее,
несмотря на все их ухищрения к концу лета у краевых властей и милиции
появились проблемы многим серьезнее, чем упомянутая выше судебная тяжба. И
произошло это потому, что мне удалось привлечь внимание российской общественности
и федеральных властей на очень высоком уровне не только к хищениям и
злоупотреблениям в Хабаровске, но и к опасности возникновения Дальневосточной
республики, где ключевая роль принадлежала губернатору Ишаеву. Как говорится:
«ворон ворону глаз не выклюет». Хищениями и злоупотреблениями в Москве никого
не удивишь, ибо они и сами не безгрешны, но угроза сепаратизма напугала
многих. Все понимали, что от автономной республики до независимой один шаг, и
из Москвы в Хабаровск посыпались запросы. В результате многое подтвердилось,
и в частности выплыли серьезные факты по хищениям и злоупотреблениям. Эта информация
вышла на всеобщее обозрение через средства массовой информации, и получился
большой скандал. Однако к осени краевым начальникам, при помощи московских
покровителей, удалось это дело
замять, и на «Единство» и других искателей правды, живших в Хабаровске, обрушились
угрозы, оскорбления и гонения. О том, что
именно я сыграл главную роль в
разоблачении краевого начальства, знали многие. Но в силу того, что у меня
появился высокий общественно-политический статус, Ишаев и Баланев идти
открыто на противозаконные действия опасались. Они дали команду своим
подчиненным найти любую зацепку, чтобы упрятать меня в тюрьму, но так как я
держал ситуацию под контролем, те сделать этого не могли. Убедившись в
том, что официальными методами со мной справиться не просто, краевые власти
натравили на меня и «Единство» вора в законе Джема, под контролем которого
тогда находился криминальный мир всего Дальнего Востока. После этого мне пришлось воевать не только
с коррумпированными начальниками, но и с криминальными авторитетами. О том,
как разворачивались эти события, расскажу чуть позже, а сейчас коснусь
информационной войны. |